[KOKO]

Про русский мат
Юрий Дружников

КАК Я ПРОСЛАВИЛСЯ В АМЕРИКАНСКОЙ СЛАВИСТИКЕ
Рассказ
(Самиздат. Публиковать запрещается)

По приезде в Америку мне пришлось около года читать курс лекций о
писательском мастерстве на английской кафедре в одном техасском
университете. В первый же день, когда я шел по коридору, меня остановил
симпатичный пожилой человек, как оказалось, профессор славянской кафедры,
лингвист:
- Очень кстати вы у нас появились, коллега! - Стивен Кларк широко
улыбался. - Так сказать, представитель великой русской культуры,
единственный натуральный тут. Мы-то все учили язык в колледжах, даже русских
преподавателей не было, а в Советский Союз нас пускают с трудом. Железный
занавес тормозит развитие лингвистики. Сейчас я исследую некоторые аспекты
лексики в вашей стране. Можно задать вопрос носителю языка?
- Разумеется.
Вынув блокнот, Кларк перелистнул несколько страниц, упер палец.
- Вот, проблема инверсии... Ведь грамотно сказать: "Я ел уху". Не так ли? То
есть "Я ел рыбный суп". Почему русские меняют порядок слов и говорят: "Я уху
ел"? И почему слова уху и ел иногда пишутся слитно?
Не без трудностей уловил Стивен разницу между уху ел и охуел. Он тщательно
записал в блокнот объяснения.
- Богатейший язык! Кстати, а что значит хуярыть?
Пришлось, насколько возможно, перевести.
- Боже мой! - обрадовался он. - То же, что трудиться*. Так просто... А мы
тут на заседании кафедры ломали голову. Значит хуярыть - глагол. От какого
слова?
- От общеизвестного.
- Ах да, конечно... Русская классика. Какое гибкое слово! А женщины могут
хуярыть или у них свой термин? Тоже могут? Все русские вкладывают в труд
свою сексуальную страсть. Такова и будет моя новая гипотеза. Хуярыть -
глагол несовершенного вида, не так ли?
- Конечно, но с приставкой "от" будет совершенный.
- Отхуярыть? Потрясающе!. Я - отхуяру, ты - от...
- На конце ю...
- О!
Стивен понимающе кивнул, опять сделал пометку в записной книжке и спрятал ее
в карман. Довольный, он долго тряс мою руку.
- Блистательно! Ваша консультация бесценна. Иду в класс, отхуярую лекцию.
Закрутились университетские дела, новых знакомств уйма и любознательный
коллега был забыт. Однако, через несколько дней Кларк окликнул меня в
очереди на почте. Он обрадовался, будто мы не виделись вечность, стал
расспрашивать, как устроилась семья.
- Кстати, - он вытащил блокнот, - случайно не слышали такого слова - ебырь?
- Слыхал, - смутился я - не от слова, а потому что выкрикнуто оно на весь
зал.
К счастью, не он один, но все вокруг, стоящие в очереди и служащие на почте
в этой техасской глубинке, не знали этого слова. Но услышали бы английский
эквивалент, произнеси я его. Поэтому инстинктивно я перешел на шепот. Его
лицо сияло.
- По-русски гораздо красивее звучит! Вы меня поражаете эрудицией.
Подумал, что Стивен иронизирует, а он продолжал:
- Ваша экспертиза безупречна. У всех нас русский искусственный, бывают
заминки. Очень-очень рад дружбе с вами!
Подошла моя очередь, и надо было запихивать в окошко конверты.
В суете дней я забыл нового друга, но вскоре он напомнил о себе. На
славянской кафедре шел мой доклад о белых пятнах в советском
литературоведении. Десять минут оставил на вопросы.
- Вопрос вот какой, - поднялся Стивен, - Ебать твою мать?
- В каком смысле? - слегка растерялся я от неожиданности, ибо это не
вытекало из предмета лекции.
В зале кто-то хихикнул, видимо, среди аспирантов нашлась русскоязычная душа.
- А как же вы объясните наличие параллельного выражения ёб твою мать? Откуда
взялась краткая форма ёб вместо ебатъ! Я разрабатываю гипотезу: сокращение
необходимо русским для быстроты перехода непосредственно к акции...
- Возможно, - сказал я, чтобы что-нибудь сказать.
- И еще проблема, - продолжил Стивен, - В чем суть процесса о(вагин)енения?
Тут вмешался председатель:
- Вопросы по лингвистике несомненно важны, - сказал он, - но уводят в
сторону от литературного критицизма - объявленной темы нашего заседания.
Кларк поймал меня на выходе:
- Они все о(вагин)еневели. Я правильно употребляю, не так ли? И уже широко испо
льзую ваши слова в классе. Заметен энтузиазм тех студентов, которые раньше
скучали на лекциях. Кстати, я сообщил о вас в Оклахому, одной коллеге, ее
зовут Глория Хартман. Профессор Хартман хуярует монографию об освобождении
русской женской речи от контроля мужчин, тормозящих эмансипацию. Надеюсь, не
откажете ей в консультации?
Глория позвонила по телефону и упорно говорила по-русски.
- Мне же не с кем практиковаться по хорошему русскому языку, - призналась
она, - Мой Хуйчик ничего не понимает.
- Кто?
- Так я ласкательно зову мой муж. Он по русскому языку ни хуя... Надеюсь, я
правильно употребляю ваш (пенис)
- А чем ваш муж занимается?
- Он профессор ебаной американской экономики. А я недавно ходила в Россию
заниматься проституцией.
- В каком смысле?
- В прямом. Тема у моей новая книга: "Усиление эксплуатации московских
проституток в период гласности и перестройки и их протест через русский
лексикон".
- Был протест?!
- Еще какой! И у меня вопросов до хуя.
- Видите ли, Глория, сам-то я проституцией не занимался. Вряд ли буду
полезен.
- Будет вам (вагин)еть! Стивен говорит, что лучше вас он никого не знает.
Глория звонила мне регулярно раз или два в неделю. Я надеялся, что она
разорится на телефонных звонках, и тогда я отдохну. Но этим не пахло. Потом
раздался звонок из Вашингтона. Меня пригласили в Госдепартамент прочитать
лекцию о современной советской культуре. Билет на самолет прислали по почте.
Ночью я прилетел в ближний Вашингтонский аэропорт, поспал два часа в
забронированном для меня отеле, а утром за мной заехал мужчина в годах,
слегка отечный, организатор лекции, и повез на завтрак. Хорошо бы узнать,
что за аудитория меня ждет, но хозяин предпочитал рассказывать старые
русские анекдоты, сам смеялся и на мои вопросы не отвечал. В аудитории
оказалось человек около пятидесяти лиц обеих полов, большей частью молодежь.
Все одеты с иголочки. Организатор представил меня. Он добавил:
- Вы разъезжаетесь в посольства пятнадцати новых государств, в которых
русский язык еще долго будет основным средством общения. Профессор Глория
Хартман, которую вы все помните, рекомендовала этого эксперта в интересующей
нас реальной области. Для успешной работы вы все должны понимать, куда вас
посылают на переговорах. Он обратился ко мне:
- Вот тут сзади поставлена для вас доска. Просим все выражения записывать.
Кроме того, мы пишем на пленку правильное произношение для лингафонного
кабинета, чтобы все присутствующие могли потренироваться в русском мате за
оставшиеся до отъезда недели. Леди и джентльмены, прошу въебывать!
Так потекла моя новая жизнь, и устанавливались научные контакты. Лучше бы
они выписали уголовника из Бутырки, чтобы учил их говорить по фене.
Месяц спустя я сидел в университетской библиотеке, когда подошел сияющий
Стивен Кларк, неся подмышкой тяжелый пакет.
- Это вам подарок!
Он подождал, пока я разверну сверток, выну книгу, и тут же сделал
дарственную надпись на титульном листе словами, которыми все авторы
надписывают свои книги. Книга сияла. Она была шикарно издана престижным
академическим издательством: в яркой сине-красной суперобложке - коллаж с
портретами русских классиков. "Нью-Йорк-Торонто-Лондон-Токио" - красовалось
на титуле. Стивен ушел.
Я погасил проектор, в котором читал микрофиши, стал листать книгу и вдруг
натолкнулся на свое имя: "Экстаз в русской психофизиологической традиции
называется охуением". Ниже следовала сноска: "Приношу глубокую благодарность
моему коллеге профессору Дружникову за разъяснение значения этого важного
для русской культуры слова".
Я стал листать с интересом.
"Термин ёбырь можно считать существенным для неофициальной положительной
характеристики русского человека". В сноске внизу страницы я прочитал: "Это
наблюдение помог мне сделать эксперт в этой области Юрий Дружников".
"Для обеспечения сексуальной мобильности русский народ трансформирует
правильные грамматические конструкции (сношать) мою мать, (сношать) твою мать, (сношать)
его мать, (сношать) ее мать, а также (сношать) нашу, вашу и их мать в почти
аббревиатурную форму ёбмою (твою, его, ее, нашу, вашу и их) мать", В сноске
было написано; "Благодарю моего коллегу Дружникова за одобрение моей
гипотезы по поводу семантики симплифицированной формы ёб".
В книге я насчитал двадцать семь сносок со своим именем, возле которого
стояли, помимо названных выше, слова: (СОБАКОЖЕНЩИНА!) курва, о(вагин)енеть, мандавошка,
(вагин)орванец и некоторые прочие, плюс все грамматические производные этих
слов.
Минут через пятнадцать Стивен вернулся, спросил:
- Ну, как мое исследование?
- Несомненно, очень ценный вклад в лингвистику.
- А знаете, в издательстве оказалась консервативная редакторша, немного
помнившая русский; у нее бабушка была из Минска. Язык редакторша совсем
забыла, но ваши слова помнила с детства.
- Не мои, а фольклорные, - уточнил я.
- Не в этом дело! Она просила меня эти слова заменить на более принятые в
американском лексиконе.
- Честно говоря, в этом был резон...
- "Но ведь это же посягательство на академическую свободу! - сказал я ей. -
Цензура!" Тогда она попросила ссылки на иностранный источник. Тут я
согласился... Поэтому в тезаурус введен раздел "Первоисточники толкования
русских терминов". Вот тут...
Полистав страницы, он упер палец. Глаза мои побежали по строчкам:
Блядища - профессор Юрий Дружников (Италия)
блядун - см. ёбырь
ёбырь - профессор Дружников (Италия)
ёб мою (твою, его, ее, нашу, вашу, их} мать - профессор Дружников (Италия)
(вагин)юк - профессор Дружников (Италия) хуище - см. хуй
хуй - общеупотребительное в Советском Союзе и Италии
хуярыть, выхуярыть, дохуярыть, захуярыть, изхуярыть, отхуярыть, перехурыть,
прихуярыть, ухуярыть - профессор Дружников (Италия)
И так далее. Все мои авторские права были соблюдены. Но с каких-таких пор
они стали вдруг моими? Ведь это все - народное достояние! Будь я
таможенником, вообще бы не дозволял это к вывозу,
А почему источник - Италия? - мягко, чтобы не обидеть, спросил я Кларка.
Он вдруг перешел на русский, как оказалось, довольно хороший.
- Видите ли, я стараюсь быть пунктуально точным во всех мелочах. Это же
академическое исследование, ебёна мать! То, что это русский лексикон, и мудо
ёбу понятно. Но вы меня информировали, что в процессе эмиграции о(вагин)енели в
этой ёбаной Италии и только потом прилетели в США. Тут, (СОБАКОЖЕНЩИНА!) принципиально
важно, как и куда раскрепощенная от тоталитарной идеологии русская лексика
перетекается через границы. Я получил от университета гранд и летал в Рим,
чтобы проверить мои предположения. В процессе исследования гипотеза
полностью подтвердилась: в Риме таксисты понимали все данные термины. Я
сделал четыреста магнитофонных записей. Но вы остаетесь для нас основным
родником!
- Право же, - смутился я, - это преувеличение...
- Напротив! Вот, смотрите: в предисловии я пишу, что без вашей ценной помощи
книга хуй бы состоялась.
Вот. оказывается, что... Значит, еще и в предисловии?! Листая книгу, это я
пропустил...
- Благодарствую! - я пожал его мужественную руку, окрепшую в борьбе за
свободу русского слова в консервативной Америке. Кларк похлопал меня по
плечу.
- Хули тут благодарить? Это мы признательны вам, нашему главному эксперту.
Мы с коллегой Глорией Хартман начинает кампанию за обогащение экспрессивными
русскими средствами закостенелого американского языка. Пускай и в Америке
хуяруют и (вагин)яруют. Кстати, кафедра уже утвердила название, и, без лишней
скромности сообщу вам: можете считать меня основоположником новой науки -
ебеноматики. Тут и ваш реальный вклад в американскую славистику.
1999.

[KOKO]

2ТОТО - а тему о(вагин)енения таки раскрыли

[TOTO]

Тема о(вагин)енения раскрыта, но требуются дополнительные исследования. Например, совсем не рассмотренно о(пенисов)ающее о(вагин)инение, как апофеоз о(вагин)енения. Не рассмотрен также полный ахуй. Вобчем хуярить им и въябывать ишо нехуёво надо. Кафедру иш за(вагин)ячили, засранцы. Америкосы, ондним словом, хуй шо с них возьмешь.

[Komar94]

мля с маторезкой както этот текс не так читается,не натурально автор,можеш скинуть в личку или ссылку дать? весьма благодарен заранее

[Донской]

обосцался...=)